У четы орлов родился первенец.
- Хто это? – спросил отец, оторопело разглядывая два аккуратных заячьих уха на голове птенца.
- Хто, хто? Дед Пихто! Совсем сдурел? Это же наш сын! – проворчала орлица, любовно поглаживая клювом серую шёрстку новорожденного. Она блудливо отводила глаза в сторону, вниз, однако, старалась не смотреть.
У подножья скалы с орлиным гнездом на вершине, сидел заяц и с тоской глядел ввысь.
- Ну чего ты все туда пялишься? В дом иди! Дети вон без тебя уснуть не могут, - позвала его зайчиха.
В норке, словно разобранная матрешка, мал мала меньше, лежали, прижавшись друг к другу, семеро зайчат. Нежным перламутровым цветом в лучах закатного солнца блестела их чешуя.
- Посиди с ними, а я к речке пойду, кислицы на ужин нарву, - попросила зайчиха мужа.
Описав красивую параболу в воздухе, в речную рябь плюхнулся полуторакилограммовый ёрш, и тут же попал на колючки своей благоверной.
- Всё резвишься, летаешь? Ты бы лучше о детях подумал, вон уже второй помёт с крыльями заместо плавников!
Ершиха была не по годам мудрая и сообразительная, а ёрш женился на ней «по залёту», потому что был глуп. По этой же печальной для ерша причине, он через несколько секунд схватил червя, насаженного на крючок опытной рукой Деда Пихто. Червяк плавно поводил усами и аппетитно перебирал лапками в воздухе, так что устоять глупому ершу было совершенно невозможно.
Дед Пихто ловко сделал подсечку и уложил рыбину в корзину. Вообще-то, он пошёл по грибы, но день выдался неудачный: грибы орали, кусались и прямо на ходу выпрыгивали из корзины. А ёрш лежал тихо, как его и положили – рогами к северу.
- Совсем испортили экологию, - подумал Дед Пихто. Он шёл с сильным креном влево, слегка приволакивая третью ногу.
- Не опоздать бы к вечерней дойке!
И правда, вымя у деда уже распирало от подошедшего молока, хвост ломило. По всему выходило – быть дождю…
- Хто это? – спросил отец, оторопело разглядывая два аккуратных заячьих уха на голове птенца.
- Хто, хто? Дед Пихто! Совсем сдурел? Это же наш сын! – проворчала орлица, любовно поглаживая клювом серую шёрстку новорожденного. Она блудливо отводила глаза в сторону, вниз, однако, старалась не смотреть.
У подножья скалы с орлиным гнездом на вершине, сидел заяц и с тоской глядел ввысь.
- Ну чего ты все туда пялишься? В дом иди! Дети вон без тебя уснуть не могут, - позвала его зайчиха.
В норке, словно разобранная матрешка, мал мала меньше, лежали, прижавшись друг к другу, семеро зайчат. Нежным перламутровым цветом в лучах закатного солнца блестела их чешуя.
- Посиди с ними, а я к речке пойду, кислицы на ужин нарву, - попросила зайчиха мужа.
Описав красивую параболу в воздухе, в речную рябь плюхнулся полуторакилограммовый ёрш, и тут же попал на колючки своей благоверной.
- Всё резвишься, летаешь? Ты бы лучше о детях подумал, вон уже второй помёт с крыльями заместо плавников!
Ершиха была не по годам мудрая и сообразительная, а ёрш женился на ней «по залёту», потому что был глуп. По этой же печальной для ерша причине, он через несколько секунд схватил червя, насаженного на крючок опытной рукой Деда Пихто. Червяк плавно поводил усами и аппетитно перебирал лапками в воздухе, так что устоять глупому ершу было совершенно невозможно.
Дед Пихто ловко сделал подсечку и уложил рыбину в корзину. Вообще-то, он пошёл по грибы, но день выдался неудачный: грибы орали, кусались и прямо на ходу выпрыгивали из корзины. А ёрш лежал тихо, как его и положили – рогами к северу.
- Совсем испортили экологию, - подумал Дед Пихто. Он шёл с сильным креном влево, слегка приволакивая третью ногу.
- Не опоздать бы к вечерней дойке!
И правда, вымя у деда уже распирало от подошедшего молока, хвост ломило. По всему выходило – быть дождю…
