Надо господа, дело делать, а не ворон, как говорится, с чайками считать. Витёк вон Самородов из старой стиральной машины соковыжималку смастрычил. У него в сарае под кучей ветоши мотор валялся типа динамо – здоровый, как пентагон, киловатт на сто. Он его ещё до перестройки из механического цеха через забор упёр. Сам не знал, зачем ему – тяжелина, махинища такая, одного железа пять пудов. Но дотащил как-то, заныкал.
А тут, значит, годы прошли, он по телевизору насмотрелся изобретений из Сколкова и вот сделал. Своими руками. Его спрашивают: а почему из стиралки именно соковыжималку-то? Он лоб морщит, бровями поочерёдно двигает, удивляется: а чего же, дескать, ещё, как не выжималку? Ну, так если рассудить-то – и правильно, логично, придумай-ка, чего другое из неё сделаешь.
Только вот движок больно уж мощный: мыслился-то для экскаватора, что ли, шут его разберёшь. Или для стана, может быть, прокатного. Одно дело, что прорву электричества жрёт. Ну, это бы ладно ещё, если для пользы-то. Однако Витёк, как изготовление закончил, сразу ведь к соседке пошёл. Типа того, тёть Мань, дай для скпримента ведро вишни. А то всё жалуешься, что вишня нынче уродилось – и выбросить жалко, и переработать сил нету. Она и дала.
Самородов всё ведро в барабан засыпал, потом ка-а-ак тумблер включил. Движок заревел и через полсекунды всё отжал. А ещё через секунду крышку от давления сорвало к едрене фене, и вся эта музыка метров на сто веером. Витёк с тёть Маней – будто в фильме ужасов, все в красном с ног до головы; ещё простыни с пододеяльниками у неё на верёвках сохли, да веранду недавно побелили; а вишнёвой косточкой курицу наповал убило. Была бы и вторая жертва, но Витёк вовремя в крапиве спрятался, до темноты сидел.
В другой раз, как крышку-то рычагами и контрштангами укрепил, он долго тёть Маню уговаривал. Но в итоге принесла она ему ведро клубники. Хоть август, а у неё какая-то ремонтантная, чуть не круглый год плодоносит. Засыпали они её в барабан, бельё в округе с верёвок поснимали, в окопчик спрятались. В общем, секунда – и из шланга полило. Вмиг из ведра клубники - полведра сока. Витёк Самородов радостный, чуть не пляшет: ну вот, тёть Мань, убедилась – всё работает, хоть сейчас производство открывай! Теперь агрегат помыть надо, и полный вперёд!
Она прямо так и села: что значит, помыть? А это ведро клубнички моей ты сквозь остатки стирального порошка, что ли, прогнал? Он нос морщит, улыбается виновато: так, сыкрымент же. В общем, в этот раз тоже не убила.
Ну, а в следующий, конечно, должна бы. Потому что Витёк Самородов к своей соковыжималке колёса и сифон какой-то приделал. Всё равно, мол, мощность мотора всего-то на четверть реализуется. А тут оно само по саду поедет, в раструб будет с веток ягоды засасывать, а шланг сзади подлиннее – сразу на веранде в бочку сок сливать. Ты, дескать, тёть Мань, открывай калитку-то.
Ну, она только отскочить успела. Эта штука как поехала по клубнике между вишнями, и – ягоды в горловину. Вместе с ветками, и с сучками. А которые деревья послабее – те и вовсе с корнем засасывает. Тёть Маня: караул, чего делать? Витёк не растерялся, ловко увернулся два раза, один-то раз она ему попала. Потом он топор у неё всё-таки отнял и кабель перерубил. Жалко, в суматохе не тот – из посёлка да с гидроплотины потом много раз приезжали Витька ловить. Но это уже совсем потом. А именно в тот раз, когда его с тёть Маней не с того кабеля тыщей вольт шибануло, соковыжималка без пригляда ещё по соседским садам поездила-поездила, насколько двухсотметрового провода хватало.
А Самородов, как подлечили немножко, получил вдруг приглашение в самое научное Сколково. Там с золотыми руками люди нужны. Только велели ему этот самый агрегат не в натуральную величину (на это уже денег у них не было), а в масштабе один к ста сконстролить. В этом, объяснили, суть нано-технологий, всё-таки как-никак!
И ведь он сделал. Внешне – всё прямо копия стиральной соковыжималки, только маленькое-малюсенькое. Проводок к пульту тянется, а сама эта фитюлька по ковру ездит, например, в особняках всяких, и раструбом у элитных кошек перхоть высасывает. Это буквально чудо какое-то, а не агрегат!
Что же касается вишнёвого сада, то на том месте тёть Маня теперь картошку сажает. Потому что, как ещё Чехов тонко подметил, нам сады-то не впервой корчевать.
А тут, значит, годы прошли, он по телевизору насмотрелся изобретений из Сколкова и вот сделал. Своими руками. Его спрашивают: а почему из стиралки именно соковыжималку-то? Он лоб морщит, бровями поочерёдно двигает, удивляется: а чего же, дескать, ещё, как не выжималку? Ну, так если рассудить-то – и правильно, логично, придумай-ка, чего другое из неё сделаешь.
Только вот движок больно уж мощный: мыслился-то для экскаватора, что ли, шут его разберёшь. Или для стана, может быть, прокатного. Одно дело, что прорву электричества жрёт. Ну, это бы ладно ещё, если для пользы-то. Однако Витёк, как изготовление закончил, сразу ведь к соседке пошёл. Типа того, тёть Мань, дай для скпримента ведро вишни. А то всё жалуешься, что вишня нынче уродилось – и выбросить жалко, и переработать сил нету. Она и дала.
Самородов всё ведро в барабан засыпал, потом ка-а-ак тумблер включил. Движок заревел и через полсекунды всё отжал. А ещё через секунду крышку от давления сорвало к едрене фене, и вся эта музыка метров на сто веером. Витёк с тёть Маней – будто в фильме ужасов, все в красном с ног до головы; ещё простыни с пододеяльниками у неё на верёвках сохли, да веранду недавно побелили; а вишнёвой косточкой курицу наповал убило. Была бы и вторая жертва, но Витёк вовремя в крапиве спрятался, до темноты сидел.
В другой раз, как крышку-то рычагами и контрштангами укрепил, он долго тёть Маню уговаривал. Но в итоге принесла она ему ведро клубники. Хоть август, а у неё какая-то ремонтантная, чуть не круглый год плодоносит. Засыпали они её в барабан, бельё в округе с верёвок поснимали, в окопчик спрятались. В общем, секунда – и из шланга полило. Вмиг из ведра клубники - полведра сока. Витёк Самородов радостный, чуть не пляшет: ну вот, тёть Мань, убедилась – всё работает, хоть сейчас производство открывай! Теперь агрегат помыть надо, и полный вперёд!
Она прямо так и села: что значит, помыть? А это ведро клубнички моей ты сквозь остатки стирального порошка, что ли, прогнал? Он нос морщит, улыбается виновато: так, сыкрымент же. В общем, в этот раз тоже не убила.
Ну, а в следующий, конечно, должна бы. Потому что Витёк Самородов к своей соковыжималке колёса и сифон какой-то приделал. Всё равно, мол, мощность мотора всего-то на четверть реализуется. А тут оно само по саду поедет, в раструб будет с веток ягоды засасывать, а шланг сзади подлиннее – сразу на веранде в бочку сок сливать. Ты, дескать, тёть Мань, открывай калитку-то.
Ну, она только отскочить успела. Эта штука как поехала по клубнике между вишнями, и – ягоды в горловину. Вместе с ветками, и с сучками. А которые деревья послабее – те и вовсе с корнем засасывает. Тёть Маня: караул, чего делать? Витёк не растерялся, ловко увернулся два раза, один-то раз она ему попала. Потом он топор у неё всё-таки отнял и кабель перерубил. Жалко, в суматохе не тот – из посёлка да с гидроплотины потом много раз приезжали Витька ловить. Но это уже совсем потом. А именно в тот раз, когда его с тёть Маней не с того кабеля тыщей вольт шибануло, соковыжималка без пригляда ещё по соседским садам поездила-поездила, насколько двухсотметрового провода хватало.
А Самородов, как подлечили немножко, получил вдруг приглашение в самое научное Сколково. Там с золотыми руками люди нужны. Только велели ему этот самый агрегат не в натуральную величину (на это уже денег у них не было), а в масштабе один к ста сконстролить. В этом, объяснили, суть нано-технологий, всё-таки как-никак!
И ведь он сделал. Внешне – всё прямо копия стиральной соковыжималки, только маленькое-малюсенькое. Проводок к пульту тянется, а сама эта фитюлька по ковру ездит, например, в особняках всяких, и раструбом у элитных кошек перхоть высасывает. Это буквально чудо какое-то, а не агрегат!
Что же касается вишнёвого сада, то на том месте тёть Маня теперь картошку сажает. Потому что, как ещё Чехов тонко подметил, нам сады-то не впервой корчевать.
