Старший инженер Антон Ватрушкин любил командировки. Его неудержимо влекли новые места. Он готов поехать куда угодно, лишь бы не высиживать часы за своим рабочим столом. Коллеги давно приметили эту страсть Ватрушкина и нередко просили его:
— Антонио, выручай, жена на сносях, а меня за Урал посылают...
Или:
— Антошик, дорогуша, я на море собралась, а начальство в отпуск не пускает! Надо к поставщику съездить и разобраться, почему нам тару дают без крышек. Миленький, выручай!
И Ватрушкин выручал. Вот и на этот раз он собрался ехать в Петербург вместо товарища, у которого жена внезапно дома затеяла ремонт.
Ленинградский вокзал встретил Ватрушкина вечерней суетой и яркими витринами. У подножья памятника Ленину высилась гора туристических рюкзаков. Около них дежурили девчата в коротких футболках и бородатые парни в камуфляже и ярких косынках.
Ватрушкин порадовался за беспокойное племя туристов: «Ох, и порезвятся на природе!» и вышел на перрон. Петербургский поезд уже принимал пассажиров. Они предъявляли проводникам билеты и суетливо разбредались по своим местам. Антон обычно ездил в купейном вагоне. Бухгалтерия хоть и ворчала, но этот комфорт всегда оплачивала.
В его купе уже было двое. Место около окна оккупировал лысый интеллигентного вида мужичок. Он что-то бормотал по сотовому телефону. Рядом с ним сидел лохматый парень в наушниках. На животе он держал плейер, который попискивал, как придавленная кошкой мышь.
Антон поздоровался, присел к окну и стал ожидать четвёртого пассажира. Интересно, кто это будет?
Если мужчина, значит, купе приобретёт однополую окраску. В таких случаях язык общения заметно упрощается, в купе возникает весёлая мужская пирушка. Этот вариант был наиболее любим Ватрушкиным. Сколько друзей он нашёл в этих стихийных компаниях! Впрочем, столько же и потерял — любая поездка не бесконечна.
Если же в купе есть женщина, ситуация кардинально меняется. Мужская речь менее раскована, все стеснены в естественных желаниях... Мужчины стараются угодить единственной даме, и она становится руководителем этого пассажирского микроколлектива.
Ещё сложнее, если в купе две женщины. Казалось бы, его величество случай подальше от глаз людских свёл две пары. Но пока выяснится, кто кому пара, мужчины успевают захмелеть. В итоге дамы загоняют их на верхние полки, а сами остаются ворковать на нижних.
Самый тяжёлый вариант, когда соотношение полов 3:1 в пользу женщин. Каждая хочет мужчине понравиться. Ему нелегко от обилия такого внимания. Дамы азартно стараются угостить соседа, при этом сами пьют мало или очень мало. В результате мужчина, в одиночку осушив спиртосодержащую ёмкость, становится таким же говорливым, как и его спутницы. Только речь его менее связна, хотя и не лишена логики. Повеселевшие пассажирки помогают мужчине залезть наверх и, сняв с него ботинки, заботливо накрывают одеялом.
Ватрушкин обрадовался, когда в купе ввалился располневший очкарик. Ну, теперь можно поговорить о нелёгкой мужской доле! Толстый буркнул «Здрасьте!», сел рядом, достал портативный компьютер и углубился в него.
Поезд тронулся. Вскоре зашла проводница. Соседи Ватрушкина, не прекращая своих занятий, сдали билеты и деньги за постельное бельё. Пора завязывать разговор, и Антон взял инициативу на себя:
— Далеко ли едем, соседи?
Реакции — ноль. Лысый слушал телефон, лохматый закатил глаза и покачивался под свою музыку, очкарик стучал пальцами по клавишам компьютера.
«Ну и команда подобралась, — подумал Ватрушкин, — зомби какие-то».
— Парни, — он снова пошёл в бой, — а не сходить ли нам покурить?
Попутчики мотнули головой, не отрываясь от своих дел. Ватрушкин ушел в одиночку, спалил сигарету и снова вернулся в купе. «Пора принимать радикальные меры», — решил Антон и полез в свою дорожную сумку.
— Может, шлёпнем по рюмочке за знакомство? — предложил он, доставая фляжку и походные стопочки. И снова никто не откликнулся. Лысый играл в телефонные игры, лохматый сменил в плейере диск и опять ушел в себя, очкарик водил пальцем по экрану компьютера. Антон почувствовал себя в стране глухих. Ему стало грустно, он налил себе и предался воспоминаниям...
...Месяц назад Ватрушкин отправился в очередную командировку. В купе — одни мужики. Ах, что это были за люди! Один как из пулемёта сыпал анекдотами, другой показывал карточные фокусы, третий пел под гитару на радость всему купе. Ватрушкин сплачивал компанию рассказами о своих командировочных приключениях — реальных и мнимых. На шум пришла проводница — на вид серьёзная и неприступная, а её железнодорожный мундир с погонами придавал ей ещё большую строгость. Даме наговорили комплиментов, угостили наливочкой и спели песню про любовь. Так коллективно ее ублажили, что, будь купе попросторнее, она сплясала бы «цыганочку»! На стоянках поезда проводница исчезала для выполнения своих прямых обязанностей, но непременно возвращалась назад. Со словами «Мужики, мне для вас ничего не жалко!» — она даже принесла казённые вафли и печенье. Пользуясь вниманием понимающей публики, хозяйка вагона пожаловалась на начальника поезда. Этот нехороший человек знал, что проводники позволяют ехать безбилетным пассажирам, причем, не безвозмездно. Безбилетники обреченно передавали проводникам деньги на нужды железной дороги. Однако львиную долю этих пожертвований начальник поезда забирал себе.
Воспоминания схлынули с Ватрушкина, когда в вагоне потушили общий свет. Было около полуночи. Соседи улеглись, включили ночники и продолжили свои занятия: лысый с телефоном, лохматый с плейером, очкарик с компьютером. Один Ватрушкин пытался заснуть. Но ему не давала покоя мысль: «Неужели забавы с электронными игрушками вытеснят простое человеческое общение?»
— Люди, очнитесь! — крикнул Ватрушкин среди ночи. Но его призыв так и остался гласом вопиющего в купе: лысый во сне чмокал свой телефон, лохматый наглаживал на животе плейер, очкарик крепко спал в обнимку с компьютером.
— Антонио, выручай, жена на сносях, а меня за Урал посылают...
Или:
— Антошик, дорогуша, я на море собралась, а начальство в отпуск не пускает! Надо к поставщику съездить и разобраться, почему нам тару дают без крышек. Миленький, выручай!
И Ватрушкин выручал. Вот и на этот раз он собрался ехать в Петербург вместо товарища, у которого жена внезапно дома затеяла ремонт.
Ленинградский вокзал встретил Ватрушкина вечерней суетой и яркими витринами. У подножья памятника Ленину высилась гора туристических рюкзаков. Около них дежурили девчата в коротких футболках и бородатые парни в камуфляже и ярких косынках.
Ватрушкин порадовался за беспокойное племя туристов: «Ох, и порезвятся на природе!» и вышел на перрон. Петербургский поезд уже принимал пассажиров. Они предъявляли проводникам билеты и суетливо разбредались по своим местам. Антон обычно ездил в купейном вагоне. Бухгалтерия хоть и ворчала, но этот комфорт всегда оплачивала.
В его купе уже было двое. Место около окна оккупировал лысый интеллигентного вида мужичок. Он что-то бормотал по сотовому телефону. Рядом с ним сидел лохматый парень в наушниках. На животе он держал плейер, который попискивал, как придавленная кошкой мышь.
Антон поздоровался, присел к окну и стал ожидать четвёртого пассажира. Интересно, кто это будет?
Если мужчина, значит, купе приобретёт однополую окраску. В таких случаях язык общения заметно упрощается, в купе возникает весёлая мужская пирушка. Этот вариант был наиболее любим Ватрушкиным. Сколько друзей он нашёл в этих стихийных компаниях! Впрочем, столько же и потерял — любая поездка не бесконечна.
Если же в купе есть женщина, ситуация кардинально меняется. Мужская речь менее раскована, все стеснены в естественных желаниях... Мужчины стараются угодить единственной даме, и она становится руководителем этого пассажирского микроколлектива.
Ещё сложнее, если в купе две женщины. Казалось бы, его величество случай подальше от глаз людских свёл две пары. Но пока выяснится, кто кому пара, мужчины успевают захмелеть. В итоге дамы загоняют их на верхние полки, а сами остаются ворковать на нижних.
Самый тяжёлый вариант, когда соотношение полов 3:1 в пользу женщин. Каждая хочет мужчине понравиться. Ему нелегко от обилия такого внимания. Дамы азартно стараются угостить соседа, при этом сами пьют мало или очень мало. В результате мужчина, в одиночку осушив спиртосодержащую ёмкость, становится таким же говорливым, как и его спутницы. Только речь его менее связна, хотя и не лишена логики. Повеселевшие пассажирки помогают мужчине залезть наверх и, сняв с него ботинки, заботливо накрывают одеялом.
Ватрушкин обрадовался, когда в купе ввалился располневший очкарик. Ну, теперь можно поговорить о нелёгкой мужской доле! Толстый буркнул «Здрасьте!», сел рядом, достал портативный компьютер и углубился в него.
Поезд тронулся. Вскоре зашла проводница. Соседи Ватрушкина, не прекращая своих занятий, сдали билеты и деньги за постельное бельё. Пора завязывать разговор, и Антон взял инициативу на себя:
— Далеко ли едем, соседи?
Реакции — ноль. Лысый слушал телефон, лохматый закатил глаза и покачивался под свою музыку, очкарик стучал пальцами по клавишам компьютера.
«Ну и команда подобралась, — подумал Ватрушкин, — зомби какие-то».
— Парни, — он снова пошёл в бой, — а не сходить ли нам покурить?
Попутчики мотнули головой, не отрываясь от своих дел. Ватрушкин ушел в одиночку, спалил сигарету и снова вернулся в купе. «Пора принимать радикальные меры», — решил Антон и полез в свою дорожную сумку.
— Может, шлёпнем по рюмочке за знакомство? — предложил он, доставая фляжку и походные стопочки. И снова никто не откликнулся. Лысый играл в телефонные игры, лохматый сменил в плейере диск и опять ушел в себя, очкарик водил пальцем по экрану компьютера. Антон почувствовал себя в стране глухих. Ему стало грустно, он налил себе и предался воспоминаниям...
...Месяц назад Ватрушкин отправился в очередную командировку. В купе — одни мужики. Ах, что это были за люди! Один как из пулемёта сыпал анекдотами, другой показывал карточные фокусы, третий пел под гитару на радость всему купе. Ватрушкин сплачивал компанию рассказами о своих командировочных приключениях — реальных и мнимых. На шум пришла проводница — на вид серьёзная и неприступная, а её железнодорожный мундир с погонами придавал ей ещё большую строгость. Даме наговорили комплиментов, угостили наливочкой и спели песню про любовь. Так коллективно ее ублажили, что, будь купе попросторнее, она сплясала бы «цыганочку»! На стоянках поезда проводница исчезала для выполнения своих прямых обязанностей, но непременно возвращалась назад. Со словами «Мужики, мне для вас ничего не жалко!» — она даже принесла казённые вафли и печенье. Пользуясь вниманием понимающей публики, хозяйка вагона пожаловалась на начальника поезда. Этот нехороший человек знал, что проводники позволяют ехать безбилетным пассажирам, причем, не безвозмездно. Безбилетники обреченно передавали проводникам деньги на нужды железной дороги. Однако львиную долю этих пожертвований начальник поезда забирал себе.
Воспоминания схлынули с Ватрушкина, когда в вагоне потушили общий свет. Было около полуночи. Соседи улеглись, включили ночники и продолжили свои занятия: лысый с телефоном, лохматый с плейером, очкарик с компьютером. Один Ватрушкин пытался заснуть. Но ему не давала покоя мысль: «Неужели забавы с электронными игрушками вытеснят простое человеческое общение?»
— Люди, очнитесь! — крикнул Ватрушкин среди ночи. Но его призыв так и остался гласом вопиющего в купе: лысый во сне чмокал свой телефон, лохматый наглаживал на животе плейер, очкарик крепко спал в обнимку с компьютером.
