Как рудокоп на руднике глубоком,
Копаюсь я в себе: то спереди, то сбоку.
То шею проработаю, то спину —
Ищу так золотую середину.
Но золота во мне, как влажности в пустыне:
Хоть жилы есть, но вряд ли золотые.
Владимир ГОЛОВАНОВ,
«Золотая середина»,
сборник стихов «Середина лета» (2009)
Сей феноме́н подмечен не в науке,
А рядом с нами, в сфере бытовой:
Даны кому-то золотые руки,
А у кого-то голос золотой.
А чем я хуже уникумов этих?
Храню в себе свой золотой запас,
Да так надёжно — даже днём, при свете,
Его не сыщет самый острый глаз.
Уверен, что вы видели картину,
Как самому себе я мял бока,
Как шею прорабатывал и спину,
Как пальцы в рот вгонял до кадыка.
Вот так я золото ищу! Рискую…
Но в этом деле я, поверьте, спец.
Найду и середину золотую,
И где-то рядом — золотой конец.
Копаюсь я в себе: то спереди, то сбоку.
То шею проработаю, то спину —
Ищу так золотую середину.
Но золота во мне, как влажности в пустыне:
Хоть жилы есть, но вряд ли золотые.
Владимир ГОЛОВАНОВ,
«Золотая середина»,
сборник стихов «Середина лета» (2009)
Сей феноме́н подмечен не в науке,
А рядом с нами, в сфере бытовой:
Даны кому-то золотые руки,
А у кого-то голос золотой.
А чем я хуже уникумов этих?
Храню в себе свой золотой запас,
Да так надёжно — даже днём, при свете,
Его не сыщет самый острый глаз.
Уверен, что вы видели картину,
Как самому себе я мял бока,
Как шею прорабатывал и спину,
Как пальцы в рот вгонял до кадыка.
Вот так я золото ищу! Рискую…
Но в этом деле я, поверьте, спец.
Найду и середину золотую,
И где-то рядом — золотой конец.