Из уставной армейской жести
Особо в памяти храню
Параграф про отданье чести,
А не какую-то фигню.
Не знаю, как… я почему-то
По доброй воле, не силком
Сюжет всосал за полминуты,
Как с материнским молоком.
«Солдат при встрече с офицером
Не должен сразу наутёк,
А сделать репу умной в меру
И руку взять под козырёк.
А чтоб, как шланг водопроводный,
Не телепался на ветру,
Кулак другой руки – свободной –
Неистово прижать к бедру.
Сапог на Землю ставить твёрдо
И сразу весь – не по чуть-чуть.
И жрать начальство взглядом морды
Стараясь чтобы не спугнуть.
Зрачки сдвигать не надо вместе,
Чтобы читалась между глаз
Реальная потеря чести,
Восторг и подлинный экстаз.
Когда же офицер подробно
Расскажет, кто ты есть такой,
Поставить морду, как удобно,
Возобновив махать рукой,
На нос опять спустить пЕлотку,
Ослабив бляху на ремне,
Канать свободною походкой,
Как комбайнэр по целине,
Держа все время на заметке
Три запретительных табу:
Не отдаётся честь в разведке,
В противогазе и в гробу…
Особо в памяти храню
Параграф про отданье чести,
А не какую-то фигню.
Не знаю, как… я почему-то
По доброй воле, не силком
Сюжет всосал за полминуты,
Как с материнским молоком.
«Солдат при встрече с офицером
Не должен сразу наутёк,
А сделать репу умной в меру
И руку взять под козырёк.
А чтоб, как шланг водопроводный,
Не телепался на ветру,
Кулак другой руки – свободной –
Неистово прижать к бедру.
Сапог на Землю ставить твёрдо
И сразу весь – не по чуть-чуть.
И жрать начальство взглядом морды
Стараясь чтобы не спугнуть.
Зрачки сдвигать не надо вместе,
Чтобы читалась между глаз
Реальная потеря чести,
Восторг и подлинный экстаз.
Когда же офицер подробно
Расскажет, кто ты есть такой,
Поставить морду, как удобно,
Возобновив махать рукой,
На нос опять спустить пЕлотку,
Ослабив бляху на ремне,
Канать свободною походкой,
Как комбайнэр по целине,
Держа все время на заметке
Три запретительных табу:
Не отдаётся честь в разведке,
В противогазе и в гробу…
