Памятник

Я памятник себе воздвиг нерукотворный –
Отметил Пушкин (он же – наше всё);
И до того писал он то да сё,
Не мучаясь от скромности притворной,
Поскольку скромность (ложная притом) –
Лишь первый шаг к посмертному забвенью,
Тогда как славы алчет вдохновенье
Сейчас, не оставляя на потом.
А лапидарный римлянин Гораций
(Который тоже нашим всем бывал)
Поэта "Carpe diem!" – призывал,
Не требуя посмертных репараций;
И славы он прижизненной достиг,
Ловя момент и пользуясь моментом, –
И написал: "Exegi monumentum" –
"Я памятник себе (себе!) воздвиг".
Но можно ли и это сократить,
От истины при том не отступая?
Фортуна – баба глупая, слепая,
Ей надо всё доступно разъяснить;
Не оставляя выбора судьбе,
Мы римлянина перелапидарим
И миру строчку новую подарим –
Чеканную: "Я – памятник себе!"