Я песню решил написать про себя,
О том, как пишу-сочиняю,
О том, как сижу, ля-минор теребя,
И в паре с Пегасом летаю.
Звенит вслед за строчкой стальная струна,
И чёрное вязью на белом…
А в песне не рифма местами важна,
А мысль изложЁнная в целом.
Да в общем-то, и ударенье… его
Подвинуть легко, коли надо.
Ну нЕ лезЕт слово в строку — ничего,
Его обкорнаем мы, гада!
Я неологизмы один за другим
Вношу в речь родимую дерзко.
И Пушкин завидует, Чехов за ним,
Тушуется сам Достоевский.
И чтоб гениальность мотивов моих
Друзьям хоть частично открылась,
Не стану грузить и писать длинным стих,
Чтоб песня часами не длилась.
И песни выходят, одна за одной,
Компактные, без исключения.
Ведь в песне — тут Фрейд согласился б со мной —
Размер не имеет значения.
О том, как пишу-сочиняю,
О том, как сижу, ля-минор теребя,
И в паре с Пегасом летаю.
Звенит вслед за строчкой стальная струна,
И чёрное вязью на белом…
А в песне не рифма местами важна,
А мысль изложЁнная в целом.
Да в общем-то, и ударенье… его
Подвинуть легко, коли надо.
Ну нЕ лезЕт слово в строку — ничего,
Его обкорнаем мы, гада!
Я неологизмы один за другим
Вношу в речь родимую дерзко.
И Пушкин завидует, Чехов за ним,
Тушуется сам Достоевский.
И чтоб гениальность мотивов моих
Друзьям хоть частично открылась,
Не стану грузить и писать длинным стих,
Чтоб песня часами не длилась.
И песни выходят, одна за одной,
Компактные, без исключения.
Ведь в песне — тут Фрейд согласился б со мной —
Размер не имеет значения.
