Я не могу пройти мимо спокойно. Я останавливаюсь и в упор сжигаю ее своим взглядом. А она, как обычно, невозмутима. На ней белое полуоткрытое платье и чёрные туфельки на высоком каблуке.
Маленькая головка с водопадом пепельно-русых волос гордо сидит на точеной шейке.
Ах, как она очаровательна!!! Сколько величия в этом тонком лице, в прямом носике с благородными крыльями, в чувственно очерченных губах и мягкой линии подбородка.
А глаза?! Это сказка: голубизна горных озер, обрамленная опахалом пушистых ресниц.
– Любимая! – каждый раз хочу крикнуть я. – Единственная! Я искал тебя всю жизнь!
Но комок подступает к горлу, и я молчу.
Переполненный смутой и томлением, я отрываю от неё свой взгляд и направляюсь по своим делам. Я знаю, она долго смотрит мне вслед и, когда я неожиданно оборачиваюсь, лукаво улыбается.
И так каждый раз, стоит мне попасть на перекресток Большой и Малой Станкостроительной, где в витрине магазина стоит она...
Божественная, недоступная, единственная... с кем я наверняка был бы счастлив после стольких неудачных браков.
Маленькая головка с водопадом пепельно-русых волос гордо сидит на точеной шейке.
Ах, как она очаровательна!!! Сколько величия в этом тонком лице, в прямом носике с благородными крыльями, в чувственно очерченных губах и мягкой линии подбородка.
А глаза?! Это сказка: голубизна горных озер, обрамленная опахалом пушистых ресниц.
– Любимая! – каждый раз хочу крикнуть я. – Единственная! Я искал тебя всю жизнь!
Но комок подступает к горлу, и я молчу.
Переполненный смутой и томлением, я отрываю от неё свой взгляд и направляюсь по своим делам. Я знаю, она долго смотрит мне вслед и, когда я неожиданно оборачиваюсь, лукаво улыбается.
И так каждый раз, стоит мне попасть на перекресток Большой и Малой Станкостроительной, где в витрине магазина стоит она...
Божественная, недоступная, единственная... с кем я наверняка был бы счастлив после стольких неудачных браков.
