Рубаи, которые мог бы написать
Омар Хайям, но почему-то не написал
* * *
Думал я, никакой мне закон не указ.
Но сорвался с антоновки я как-то раз.
Тяготенья закон меня в землю впечатал.
Нет, работают все же законы у нас!
* * *
В организме моем кровяные тельца
Подрались — и не видно войне их конца.
Разделились, паршивцы, на белых и красных...
Брат на брата пошел, сын родной — на отца.
* * *
То, что женщина — Сфинкс, нашептал Сатана,
Не такая уж, право, загадка она.
И счастливою женщину сделать несложно —
Только денег на это уйдет до хрена.
* * *
Много знания — много печали, друзья.
Гениальная мысль. Жаль, увы, не моя.
Был я весел, про шашни подруги не зная,
А узнав — глубоко опечален был я.
* * *
Вид бумажников очень приятен тугих.
Я и сам замечал, и слыхал от других,
Что, когда ты при деньгах, то легче смириться
С общепризнанным фактом, что счастье не в них.
* * *
Все там будем. Уверен процентов на сто.
Отвертеться, увы, не сумеет никто.
Да, конечно же, смерть неприятность большая —
Но последняя самая в жизни зато.
* * *
Ты про право налево своё не тверди.
А супружеский долг? Не исполнил, поди?
Заслужи это право — а там уж, дружище,
Хоть налево иди, хоть направо иди.
* * *
Как смешны мы порой с догматизмом своим!
Как сказал мне намедни один аноним,
Большинство алкашей не страдает от пьянства,
Большинство алкашей наслаждается им.
* * *
Над словами Шекспира я думал не раз;
Мир театром назвал он, актерами — нас.
Но кто зритель? И где?.. А хозяин театра?..
Вдруг какой-нибудь злой Карабас-Барабас?!..
* * *
Если вдруг улыбнулась фортуна — не будь
Столь наивен, чтоб гордо выпячивать грудь,
Ибо многое вызвать способно улыбку;
Может, просто ты брюки забыл застегнуть.
* * *
Люди! В землю талант зарывать — моветон.
Не зарою я свой, хоть сули миллион.
Лишь одно угнетает: пробьет час урочный —
И со мною на пару зарыт будет он.
* * *
Я задумчив и тих. Я не знаю, как быть.
На прием к офтальмологу, что ли, сходить?
Что-то плохо со зреньем: ни денег не вижу,
Ни приличного способа их раздобыть.
* * *
Я на юность горластую с грустью гляжу.
Видит Бог, я ужасной ее нахожу.
Да, ужасна она — но гораздо ужасней
То, что сам к ней уже я не принадлежу.
Омар Хайям, но почему-то не написал
* * *
Думал я, никакой мне закон не указ.
Но сорвался с антоновки я как-то раз.
Тяготенья закон меня в землю впечатал.
Нет, работают все же законы у нас!
* * *
В организме моем кровяные тельца
Подрались — и не видно войне их конца.
Разделились, паршивцы, на белых и красных...
Брат на брата пошел, сын родной — на отца.
* * *
То, что женщина — Сфинкс, нашептал Сатана,
Не такая уж, право, загадка она.
И счастливою женщину сделать несложно —
Только денег на это уйдет до хрена.
* * *
Много знания — много печали, друзья.
Гениальная мысль. Жаль, увы, не моя.
Был я весел, про шашни подруги не зная,
А узнав — глубоко опечален был я.
* * *
Вид бумажников очень приятен тугих.
Я и сам замечал, и слыхал от других,
Что, когда ты при деньгах, то легче смириться
С общепризнанным фактом, что счастье не в них.
* * *
Все там будем. Уверен процентов на сто.
Отвертеться, увы, не сумеет никто.
Да, конечно же, смерть неприятность большая —
Но последняя самая в жизни зато.
* * *
Ты про право налево своё не тверди.
А супружеский долг? Не исполнил, поди?
Заслужи это право — а там уж, дружище,
Хоть налево иди, хоть направо иди.
* * *
Как смешны мы порой с догматизмом своим!
Как сказал мне намедни один аноним,
Большинство алкашей не страдает от пьянства,
Большинство алкашей наслаждается им.
* * *
Над словами Шекспира я думал не раз;
Мир театром назвал он, актерами — нас.
Но кто зритель? И где?.. А хозяин театра?..
Вдруг какой-нибудь злой Карабас-Барабас?!..
* * *
Если вдруг улыбнулась фортуна — не будь
Столь наивен, чтоб гордо выпячивать грудь,
Ибо многое вызвать способно улыбку;
Может, просто ты брюки забыл застегнуть.
* * *
Люди! В землю талант зарывать — моветон.
Не зарою я свой, хоть сули миллион.
Лишь одно угнетает: пробьет час урочный —
И со мною на пару зарыт будет он.
* * *
Я задумчив и тих. Я не знаю, как быть.
На прием к офтальмологу, что ли, сходить?
Что-то плохо со зреньем: ни денег не вижу,
Ни приличного способа их раздобыть.
* * *
Я на юность горластую с грустью гляжу.
Видит Бог, я ужасной ее нахожу.
Да, ужасна она — но гораздо ужасней
То, что сам к ней уже я не принадлежу.
