Встретились утром во дворе три мужика. Один из них недавно женился.
— Ну, как твоя?— спросили мужики молодожена.
— Ой, ласточка! Ой, прелесть!— со счастливой улыбкой ответил тот. — Наглядеться на нее не могу! Умница! Красавица! Прелестница! Блондиночка моя! Послушная, шустрая! Каждому бы такую!
— Это сначала,— ухмыльнулся один из собеседников.
— Сначала они все шустрые, а потом, как чуть состарится, начнет ворчать, скрипеть, деньги сосать…
— Моя не будет! Уж я постараюсь!— улыбнулся молодожен.— Ведь главное — это уход, внимание, обращение… Ты к ней почеловечески, и она к тебе так же…
— Цветы небось каждый день даришь?— поинтересовался второй собеседник.
— Кому?— не понял молодожен.
— Как кому? Жене своей!— хмыкнул первый.
— А причем здесь жена?— не понял молодожен.
— Как причем? Сам же говорил: умница, красавица!— переглянулись мужики.
— Так я вовсе не о жене,— засмеялся молодожен,— А вот о ком!— и он повернулся к стоящей неподалеку новенькой, сверкающей серебром «десятке».— Красавица! Умница! Прелестница! Блондиночка моя! На свадьбу подарили…
— А как же жена?— снова переглянулись мужики.
— Жена как жена,— скуксился молодожен.— Полгода не прошло, а уже ворчит, скрипит, деньги сосет… И никакой уход с обращением не помогают!
И, обреченно махнув рукой собеседникам, он направился к машине. Когда он садился за руль, лицо его снова расплылось в счастливой, почти блаженной улыбке.
— Ну, как твоя?— спросили мужики молодожена.
— Ой, ласточка! Ой, прелесть!— со счастливой улыбкой ответил тот. — Наглядеться на нее не могу! Умница! Красавица! Прелестница! Блондиночка моя! Послушная, шустрая! Каждому бы такую!
— Это сначала,— ухмыльнулся один из собеседников.
— Сначала они все шустрые, а потом, как чуть состарится, начнет ворчать, скрипеть, деньги сосать…
— Моя не будет! Уж я постараюсь!— улыбнулся молодожен.— Ведь главное — это уход, внимание, обращение… Ты к ней почеловечески, и она к тебе так же…
— Цветы небось каждый день даришь?— поинтересовался второй собеседник.
— Кому?— не понял молодожен.
— Как кому? Жене своей!— хмыкнул первый.
— А причем здесь жена?— не понял молодожен.
— Как причем? Сам же говорил: умница, красавица!— переглянулись мужики.
— Так я вовсе не о жене,— засмеялся молодожен,— А вот о ком!— и он повернулся к стоящей неподалеку новенькой, сверкающей серебром «десятке».— Красавица! Умница! Прелестница! Блондиночка моя! На свадьбу подарили…
— А как же жена?— снова переглянулись мужики.
— Жена как жена,— скуксился молодожен.— Полгода не прошло, а уже ворчит, скрипит, деньги сосет… И никакой уход с обращением не помогают!
И, обреченно махнув рукой собеседникам, он направился к машине. Когда он садился за руль, лицо его снова расплылось в счастливой, почти блаженной улыбке.
